Начальник отдела спортигр МГС "Динамо" и заместитель начальника отдела футбола и хоккея МГС "Динамо" (1969 - 1984). Заместитель председателя одного из райсоветов физкультуры МГС "Динамо" (1985 - 1992). С 1993 г. - исполнительный директор московского клуба "Динамо" по работе с ветеранами и любителями футбола. 

ДИНАМОВСКИЙ ШЕСТИДЕСЯТНИК

Детские годы Эдуарда прошли на стрельбище «Динамо» в Мытищах, где его отец — известный легкоатлет, Николай Петрович — получил жилье от «Динамо».

— Здесь готовились к поездке в Англию футболисты, жившие на обыкновенной деревянной даче. Мы с ребятами ходили смотреть на Боброва, видели, как игроки фотографировались для загранпаспортов. В свободное время Трофимов, Малявкин, Бесков, Блинков, Сергей и Леонид Соловьевы, Станкевич учили нас играть, следили за нами. И мне хотелось стать футболистом. 

Однако до этого было еще далеко. В 1948 году в семье Эдика случилось несчастье. Его отец был старшим тренером динамовских легкоатлетов. Как-то они готовились к знаменитой эстафете по Садовому кольцу на юге. И один из коллег без всякого злого умысла убедил Николая Петровича, что хорошо бы отправиться в Москву самолетом, дабы не трястись в поезде. Так все и вышло. Потом динамовцы выиграли эстафету, а старшего Мудрика обвинили в растрате денег, поскольку в смете были заложены железнодорожные билеты... Его арестовали. И реабилитировали только после расстрела Берии. 

— Конечно, все понимали, что произошла какая-то дикость. Но от этого легче не было. Нас никуда не выселили. Я занимался легкой атлетикой, отец хотел, чтобы за мной следил Иван Степанчонок, тот самый человек, кто посоветовал ему взять билеты на самолет... Кто знал, что так обернется. 

Учился Эдик в школе, где было всего четыре парня. И на всех соревнованиях закрывал все виды программы. Многое изменил один эпизод, произошедший в Костино. 

— Там шли соревнования школ по легкой атлетике. И рядом проходил футбольный матч. И мужикам команды Калининграда не хватало игрока. Они и взяли меня. Сыграл четыре матча в один день — все мы выиграли по 2:0, забил восемь голов... 

И на закрытии мне вручают приз лучшего игрока — фотоаппарат. Я радуюсь: вот дома покажу. Но играл-то я под фамилией Степушкина, арматурщика 6-го разряда. 

На Мудрика обратили внимание. Приглашали играть за сборную области на всесоюзном турнире 1956 года. Затем он поступил в Институт физкультуры. Хотел на отделение футбола, но не приглянулся Хомичу, который принимал экзамены. И быстро пересдал их по легкой атлетике. 

— Я, наверное, так и остался бы легкоатлетом, если бы не еще один случай. Как-то меня позвали играть в Коломну — верст за сто от Калининграда. Ну как можно было отказаться! В том матче играл в центре атаки, забил 5 мячей. А за встречей наблюдали родственники Сергея Сергеевича Ильина. Сказали ему про меня, тот все передал Якушину, знавшему моего отца. В общем, посмотрели меня и взяли в команду мастеров. 

С этого, собственно, и начался футбольный путь Мудрика. Он сыграл на первенстве страны 1957 года среди молодежи, где выступали его сверстники: Лобановский, Кавазашвили, Короленков, Численко... 

Дело приближалось к «основе». Якушин поначалу готовил Эдуарда на роль хавбека. Но в итоге перевел в защиту. Надо сказать, что у «Динамо» была на редкость прочная оборона — Кесарев, Борис Кузнецов. И опекать Эдуарда стал знаменитый Константин Крыжевский. 

— Никто не знал, что я семейный человек, что у меня растет сын. Ведь женился я в 17 лет, как говорят, без спроса. Об этом довольно долго не знали ни мои, ни родители Нины. Мы вместе уже 43 года. В то время снимали комнату, жили на мою стипендию, подрабатывал я игрой на аккордеоне — на свадьбах, днях рождения, проводах в армию... Потом, конечно, все раскрылось, но ругать нас не стали, хотя семьи были серьезные... Отец Нины был секретарем парторганизации Болшево, он пострадал, как и мой: ни за что влепили 25 лет. 

Во время поездки на турнир в ГДР в составе таллинского «Динамо» (тогда в подобных случаях команды укрепляли игроками других команд), где динамовцы заняли 1-е место, им выдали премиальные. И Эдуард на все деньги накупил детских вещей. Пришлось говорить — брату. 

— Константин Станиславович наставлял, как жить и играть. Однажды быстро позавтракал и вернулся в номер. Крыжевский спрашивает, что было на завтрак. Отвечаю: «Сосиски, масло». «И все съел?» — спросил он. «Да», — говорю. В ответ получаю: «А бутсы чем чистить будешь?» И потом я всегда оставлял половину порции масла... 

Потрясающее впечатление на меня всегда производил Лев Иванович Яшин. Я был новичком, а он со мной часто общался, разговаривал, как с равным. В нем не было и тени надменности, заносчивости. 

Мудрик отлично заиграл с 1962 года, уже после окончания института. Это было динамовское футбольное время. Динамовцы были призерами и чемпионами страны. 

— Игра шла, в сборную взяли. Но помешали травмы. В 1966-м, когда мог попасть на чемпионат мира, мне сломали ключицу. Через год в матче с французским «Олимпиком» руку сломал. Она так и не восстановилась полностью. В 1968 году я провел семь игр... И понял, что больше ничего не получится. 

О той команде Мудрик вспоминает с теплотой. Он считает, что в 60-е годы в «Динамо» был классный состав с ярко выраженной манерой. 

— Лобановскому приписывают открытие активных действий в отборе, а мы задолго до него, при Александре Семеновиче Пономареве, это же самое в «Динамо» делали. 

Надо сказать, что Эдуарду Мудрику здорово повезло на тренеров. Ибо играл он под руководством легендарных людей: Михаила Иосифовича Якушина, человека остроумного, прозвавшего его «Мудрила», и Пономарева. 

— Якушин был просто уникальным человеком. Он все в футболе понимал. Задания перед игрой давал конкретно каждому, а общий план держал при себе. Например, в ростовском СКА здорово играли Понедельник и Мосалев. А хитрый «Михей», как его звали, дает задание полузащитнику нейтрализовать ростовчанина Одинцова. С чего бы? Оказывается, Якушин знал, что тот питает мячами нападающих... Он все просчитывал на много ходов вперед. Играем с ним в шашки (в «Динамо» проводилось первенство команды), делаю ход, а он думает, хотя позиция простая. И так несколько раз. Я начинаю ерзать: скоро кино, посмотреть хочется. Пару раз ошибаюсь, проигрываю и бегу в кинозал. А он потом, уже в футбольной ситуации, как бы невзначай: «Вот, кто торопится, не думает, тот и проигрывает». 

Особой строкой в биографии Мудрика, входившего в список 33 лучших игроков Европы на позиции крайнего защитника под вторым номером, проходят матчи за сборную СССР. 

— В финале Европейского кубка-64 в Испании против нас играли Суарес, Амансио, Марселино и другие мастера международного класса. Но мы только поначалу волновались. А когда счет сравняли, то ни в чем хозяевам не уступали. Гол забит был с моей подачи, однако Мартын Мержанов написал, что пас отдал Валерий Воронин. Может быть, потому, что тот встречался с Галей Брежневой... Но это шутка. 

Не думал, что мы проиграем, хотя особенно тяжело было Численко и Понедельнику, которые не могли действовать в полную силу из-за аллергии, видимо, от травы... Я уже мысленно готовился к переигровке, прикидывал, что мы испанцев обыграем... Но все вышло иначе. 

Второе место было прекрасным результатом. Но на Родине футболистов раскритиковали, а тренера Константина Бескова сняли с работы. Велик был тогда спрос. Это потом серебряные медали на первенстве континента 1988 года в СССР были восприняты чуть ли не с ликованием, к трапу самолета, говорят, ковровую дорожку постелили, званий заслуженных мастеров спорта раздали почти всем игрокам... 

Кстати, мог стать заслуженным и Мудрик. На него были поданы наградные документы. И все знавший Андрей Петрович Старостин позвонил ему домой и поздравил... И надо же было такому случиться, что на проходившем в то время чемпионате мира сборная СССР проиграла уругвайцам. И в ЦК КПСС документы «завернули». 

Мудрик любил играть против сильных соперников, хотя это требовало особых усилий. И, конечно, Эдуарду Николаевичу нравилось выступать в хорошей компании. 

— В «Динамо» были блестящие партнеры. Когда завершил футбольную карьеру и начал трудиться в МГС общества, играл за ветеранов. Надо было видеть, что наши звезды — Нетто, Масленкин, Сальников, Стрельцов, Кесарев, сам Бобров и другие вытворяли с соперниками... Обыгрывали клубы первой лиги за счет паса разве что не стоя... К сожалению, в прежние времена такие матчи называли «левыми» заработками, их организаторов вызывали на Петровку... 

Сейчас Эдуард Николаевич работает в «Динамо» с ветеранами. Рассказывает, что двумя составами под маркой «Динамо» и Фонда Льва Яшина съездили в Австралию на чемпионат мира и выиграли два комплекта золотых медалей. Мудрик считает себя счастливым человеком, поскольку занимается любимым делом. 

И в любимом клубе. В 1961 году с Эдуардом встретился Николай Петрович Старостин и долго вел переговоры о переходе в «Спартак». А потом вдруг махнул рукой и сказал: «Нет смысла, ты же из клана динамовцев...» 

www.fc-dynamo.ru

Я ВСТАВАЛ В ПЯТЬ УТРА

Мы продолжаем рассказ о знаменитых футболистах прошлого. Сегодня свое детство и молодость вспоминает игрок московского «Динамо» и сборной СССР Эдуард Мудрик. А еще в его рассказе вы прочтете много интересного и полезного. Уверены, что советы большого мастера помогут вам в играх и тренировках.

— Я, как и все мои сверстники, гонял мяч во дворе. Наша семья проживала в Мытищах, рядом с тренировочной базой московского «Динамо». Так что я с 1945 года постоянно видел на тренировках всех знаменитых динамовских футболистов. А отец как руководящий работник в том же «Динамо» был хорошо знаком со многими из них. Но он не воспринимал всерьез моего увлечения футболом. Он полагал, что в легкой атлетике я добьюсь большего, и определил меня к знаменитому тренеру Ивану Андреевичу Степанчонку. Моему поколению в молодости было менее присуще жить по принципу «хочу – не хочу», чем нынешнему. Ну а я своей самодисциплиной, чувством ответственности даже Степанчонка удивлял. Например, задаст он мне выполнять какое-то упражнение, сам отвлечется. А через какое-то время подходит ко мне и удивляется: «Думал, ты домой уже ушел, а ты все это упражнение выполняешь».

Я целенаправленно готовился стать десятиборцем и потому осваивал все соответствующие виды легкой атлетики. Но вот однажды в мае 1956 года меня поставили в футбольную команду Калининграда выступить на каком-то первенстве рабочих коллективов. Записали как арматурщика 6-го разряда Степушкина, и я в каждой из четырех игр забил по два мяча. Мы выиграли тот турнир. Но когда мне вручали приз как лучшему игроку турнира, один из тренеров открыл обман: какой это рабочий, это Мудрик, ученик 4-й школы! Приз – фотоаппарат – мне не дали, и я страшно переживал.

Учиться я пошел в физкультурный институт. Экзамены по общеобразовательным предметам сдал хорошо, но на футбольной специализации наш знаменитый вратарь Хомич меня «зарубил». Не знаю почему. Не приглянулся я ему, хотя к тому моменту сам Якушин приглашал меня в «Динамо». Я перенес документы на отделение легкой атлетики. И легкоатлетические нормативы все сдал на «отлично», с большим запасом.

— А какие ваши лучшие достижения в легкоатлетических видах?

— В 16 лет я победил в своем возрасте на первенстве Московской области в беге на 110 м с барьерами с результатом 17,2 секунды. А уже когда играл за дубль «Динамо» (мне тогда было 18 или 19 лет), по просьбе Якушина я выступил на каких-то динамовских соревнованиях и 100 метров пробежал за 11,2.

— Кто-то из мастеров высшей лиги в ваше время бежал быстрее?

— Спартаковец Рейнгольд и наш динамовец Урин базовую скорость имели больше моей. Но для того, чтоб бежать сотню из 11 секунд, надо и старт с колодок освоить, и над скоростной выносливостью работать. Они этим не занимались.

— Занятия легкой атлетикой потом помогли в футболе?

— Кроссы я бегал лучше других. И обычно нелюбимую футболистами ОФП в межсезонье выполнял добросовестно. Отсюда и физическая готовность всегда была на уровне. И травмы редко получал… Вернее, редко случались растяжения и разрывы мышц, связок. А вот кости на поле часто ломал. Так ведь я и носился по полю на большой скорости. Ну как это предотвратишь?

Однако, как ни странно, были потом и минусы от легкой атлетики. Бег в футболе совсем другой. Размеренный, широкий шаг не очень-то применишь на футбольном поле. Где-то даже пришлось потом и ломать технику бега. У футболистов более мелкий, семенящий шаг. А у защитников тем более – и осанка должна быть не прямая, как у бегуна, а, наоборот, слегка согнутая. Форвард тебя будет обходить справа и слева – ты еще не знаешь, но должен быть готов к рывку как бы с низкого старта.

— Когда играли в «Динамо», приходилось вам восполнять какие-то технические огрехи дворового футбольного воспитания?

— Пожалуй, нет. Тренеры ставили меня и на правый, и на левый фланг, и в центр. Я ведь говорил: в детстве постоянно наблюдал, как тренируются и играют мастера «Динамо». Я рано привык анализировать и свои, и чужие действия в футболе. И в жизни тоже. Я в 17 лет обзавелся семьей и не просил у родителей помощи – они даже узнали о моей женитьбе не сразу.

— А учебу в институте как удавалось сочетать с футболом? Не превратилась ли она в формальность, как это бывает со знаменитыми спортсменами?

— На первых двух курсах я не был известен даже в узком кругу футбольных специалистов. Так что о каких-то поблажках в учебе не могло быть и речи. Я учился на «отлично» – за первые два курса одни пятерки в зачетке. Я удивлял преподавателя анатомии тем, что знал наизусть по-русски и по-латыни названия большинства мышц, а также их функции. Хотя учиться мне было непросто. Жили мы тогда в Новогорске. Чтоб поспеть на первую пару в институт, мне приходилось вставать в 5 утра – институт тогда был на Курской. После института ехал на «Динамо» на тренировки. В 1958 году у меня родился сын. Долгое время основным моим доходом была повышенная стипендия плюс еще я подрабатывал аккордионистом на свадьбах и прочих торжествах. С августа 1958 года меня оформили массажистом, а до того играл бесплатно, даже после того, как в составе «Динамо» выиграл чемпионат дублирующих составов. Но тогда такое время было: во главу денежный вопрос не ставился. Мой отец работал в «Динамо» на ответственной должности, и, если бы оформили ставку его сыну, на него косо смотрели бы.

— А когда пришли первые успехи в футболе?

— В дубле «Динамо» я с 1957 года, в том же году мы стали чемпионами, состоялось юношеское первенство СССР. За московское «Динамо» со мной выступали будущие знаменитости Короленков, Численко, Анатолий Коршунов, Чиненов, за тбилисское – Кавазашвили, за киевское – Лобановский, за московское «Торпедо» — Воронин, Сергеев, Шустиков…

— Почему на следующий год сборная, составленная из этих футболистов, именовалась «Торпедо»?

— Чтоб было меньше неприятностей в случае неудачи. Чтоб можно было отмазаться: да то не сборная выступала, а дети рабочих ЗИЛа. Слава богу, оправдываться не пришлось.

Георгий НАСТЕНКО. "Советский спорт", 27 мая 2003 г.